Меморандум Адольфа Гитлера
1936 года
о задачах четырехлетнего плана

Источник:
на английском:  “Documents on German Foreign Policy 1918-1945”,  Series C, Vol. 5, United States, Government Prining Office, Washington 1966, document № 490 (pp. 853-862).
на немецком языке: “Akten zur Deutschen Auswärtigen Politik 1918-1945”, Serie C, Band V:2, Göttingen, 1977, document № 490 (pp. 793-801)

NB. Сохранено выделение курсивом по изданию на английском языке. Немецкое издание не выделяет курсивом.
Я не пытался проверить, было ли подчёркивание или иное выделение в оригинале.

№ 490
7434 / E540078-108

Неподписанный Меморандум ¹

¹ Из следующего сопроводительного письма Альберта Шпеера от 22 августа 1945 года (7434 / E 540 109) следует, что Гитлер был автором печатаемого здесь документа:

«Меморандум Адольфа Гитлера о задачах четырехлетнего плана.
Этот меморандум был вручен мне лично А.Г. в 1944 году со следующими заявлениями:
«Отсутствие понимания со стороны Министерства экономики Рейха и противодействие немецкого делового мира всем масштабным планам побудили его разработать этот меморандум написанный им в Оберсальцберге. Затем он решил осуществить четырехлетний план и возложить ответственность за его исполнение на Геринга. По назначении Геринга комиссаром по четырехлетнему плану, он вручил ему этот меморандум.»

Он существовал в 3-х экземплярах, из которых он дал мне один. Геринг был назначен комиссаром по четырехлетнему плану 18 октября 1936 года (указом опубликованым в Reichsgesetzblatt [1936, Pt. I, p. 887]), так что меморандум, возможно, был создан примерно в августе 1936 года. Мои секретари Эдит Магиера и Аннемари Кемпф сделали эту стенограмму в моем офисе для моих архивов в Нюрнберге. Шпеер»

Этот меморандум вместе с сопроводительной запиской Шпеера использовался на Нюрнбергском процессе в Международном военном трибунале в качестве экспоната защиты – Шахт 48, а в деле 11 последующего разбирательства – в качестве документа № N-4955, обвинительный акт 931. Приложение по делу Шахта не было перепечатано в Trial of the Major War Criminals; перевод, использованный в деле XI, см. в  Trials of War Criminals before the Nuremberg Military Tribunals under Control Council Law No. 10 (U.S. Government Printing Office, Washington, Oct. 1946-Apr. 1949), Vol. XII, pp. 430-439).

[ОБЕРЗАЛЬЦБЕРГ, август 1936 г.]

Политическая ситуация.

Политика есть ведение исторической борьбы за жизнь народов и ход этой борьбы. Целью этой борьбы является утверждение существования народа. Даже идеалистическая идеологическая борьба имеет своей конечной причиной национально определенные цели и задачи жизни и глубочайшим образом мотивирована ими. Религии и идеологии, однако, всегда способны придать особую жесткость борьбе такого рода и, следовательно, также придать им большую историческую выразительность. Они оставляют свой отпечаток на содержании веков. В таких случаях народы и государства, живущие в сфере таких идеологических или религиозных конфликтов, не могут отмежеваться или исключить себя из этих событий. Христианство и переселение народов определили историческое содержание веков. Мусульманство потрясало Восток, а вместе с ним и западный мир на протяжении полувека. Реформация охватила всю Центральную Европу. Для отдельных государств также было невозможным избегать этих событий – ни умением, ни преднамеренным отказом от участия в них. Со времени начала Французской революции мир все более быстро движется к новому конфликту, наиболее экстремальное решение которого называется большевизмом, суть и цель которого, однако, заключается исключительно в устранении тех слоев человечества, которые до сих пор руководили человечеством и поставляли руководство им, и замену их всемирным еврейством.

Ни одно государство не сможет уйти или даже остаться на расстоянии от этого исторического конфликта. С тех пор, как марксизм благодаря своей победе в России создал одну из величайших империй в мире в качестве передовой базы для своих будущих операций, этот вопрос стал угрожающим. Против демократического мира идеологически расколотого внутри себя стоит объединенная агрессивная воля основанная на авторитарной идеологии. Средства военной мощи, доступные этой агрессивной воле, быстро растут из года в год. Нужно только сравнить Красную Армию, как она фактически существует сегодня, с прогнозами военных 10 или 15 лет назад, чтобы понять угрожающую степень этого развития. Подумайте о результатах дальнейшего развития за 10, 15 или 20 лет, и подумайте, какими станут условия тогда!

Германия.

Германию, как всегда, надлежит рассматривать как узловой центр западного мира стоящего перед нападениями большевиков. Я не считаю это желательной миссией, но как обузу и препятствие для нашей национальной жизни, к сожалению, являющиеся результатом нашего положения в Европе. Однако мы не можем избежать этой судьбы.

Наша политическая ситуация проистекает из следующего:

В настоящее время в Европе есть только два государства, которые можно считать твердыми перед лицом большевизма: Германия и Италия. Другие страны либо разлагаются через свою демократическую форму жизнеустройствва, заражены марксизмом и, таким образом, сами могут рухнуть в обозримом будущем, либо ими управляют авторитарные правительства, единственная сила которых заключается в военных средствах власти; это означает, однако, что, будучи обязанными перед своими народами обеспечить существование своего руководства посредством вооруженной руки исполнительной власти, они не могут направить эту вооруженную руку наружу для сохранения своих государств. Все эти страны были бы неспособны когда-либо вести войну против Советской России с какими-либо перспективами успеха. В любом случае, кроме Германии и Италии, только Япония может считаться державой, твёрдо стоящей перед лицом опасности для всего мира.

Целью этого меморандума не является предсказание времени, когда нежизнеспособная ситуация в Европе перейдёт в открытый кризис. Я лишь хочу в этих строках заявить о своей убежденности в том, что этот кризис не может не наступить и наступит, и что долг Германии –  обеспечить свое существование всеми средствами перед лицом этой катастрофы и защитить себя от неё, и что из этой принуждающей необходимости вытекает ряд выводов, касающихся самых важных задач, которые когда-либо вставали перед нашим народом. Ибо победа большевизма над Германией приведет не к Версальскому договору, а к окончательному уничтожению, к аннигиляции немецкого народа.

Масштабы такой катастрофы невозможно предвидеть. Как, действительно, вся густонаселенная Западная Европа (включая Германию) после коллапса в большевизм переживет, вероятно, самую ужасную катастрофу для народов, которая постигла человечество со времени падения государств древности? Перед лицом необходимости защиты от этой опасности все другие соображения должны отойти на второй план как совершенно незначимые.

Обороноспособность Германии.

Оборонительные возможности Германии основаны на нескольких факторах. Я бы отдал почтение внутренней крепости немецкого народа как такового. Немецкий народ с безупречным политическим руководством, твердой идеологией и тщательной военной организацией, безусловно, представляет собой самый ценный фактор сопротивления, которым может обладать современный мир. Политическое руководство обеспечивается национал-социалистической партией; с момента победы национал-социализма идеологическая солидарность была развита до степени, не достигавшейся никогда ранее. Это должно постоянно углубляться и укрепляться на основе этой концепции. Это цель национал-социалистического воспитания нашего народа.

Военное развитие должно осуществляться через новую армию. Масштабы и темпы военного развития наших ресурсов не могут быть слишком большими или слишком быстрыми! Глубокая ошибка думать, что по этим пунктам может быть какой-либо спор или любое сравнение с другими жизненно необходимыми вещами. Несмотря на то, что общий образ жизни людей должен быть сбалансированным, тем не менее, крайне важно, чтобы в определенные моменты предпринимались нарушения равновесия в ущерб другим, менее жизненно важным задачам. Если нам не удастся в кратчайшие сроки превратить немецкий вермахт в первую армию в мире, в обучении, в поднятии частей, в вооружении и, прежде всего, в духовном образовании, Германия будет потеряна! Здесь приложим принцип, что упущения месяцев мирного времени не могут быть исправлены веками.

Поэтому все другие желания должны быть безоговорочно подчинены этой задаче. В сравнении с этой задачей – жизнь и сохранение жизни – все другие желания, какими бы понятными они ни были в другие периоды, не имеют значения или даже смертельно опасны и поэтому должны быть отвергнуты. Кроме того, потомство никогда не спросит нас, какими методами или какими концепциями, взглядами и т. д., которые актуальны сегодня, мы достигли спасения народов, но только достигли ли мы этого. Если бы мы указали на самые опробованные меры, которые однако привели к нашему падению, это не стало бы оправданием для нашего падения.

Экономическое положение Германии.

Подобно тому, как политическое движение нашего народа знает только одну цель –  сделать все возможное, чтобы обеспечить жизнь нашего народа и государства, то есть обеспечить все духовные и иные предпосылки для самоутверждения нашего народа – подобно этому и экономика имеет лишь единственную ыцель. Люди не живут ради экономики, экономических лидеров или экономических или финансовых теорий; напротив, финансы и экономика, экономические лидеры и теории должны служить исключительно борьбе за самоутверждение, в которой участвует наш народ.

Экономическое положение Германии, в кратких чертах, таково:

1) Мы перенаселены и не можем прокормить себя за счет собственных ресурсов.

2) Когда в нашей стране насчитывается 6 или 7 миллионов безработных, ситуация с продовольствием улучшается из-за недостаточности их покупательной способности. Естественно, имеет значение, будут ли 6 миллионов человек тратить 40 марок в месяц или 100 марок. Не следует упускать из виду, что в это вовлечена треть всех, кто зарабатывает себе на жизнь, то есть то, что в рамках национал-социалистической экономической политики примерно 20 миллионам человек был улучшен уровень жизни с поднятием их доходов от не более 50 марок в месяц до 100-120 марок и более. Это вызыввет понятное усиление давления на рынок продвольствия.

3) Но если роста занятости не произойдет, то более высокий процент людей должен постепенно вычитаться из организма нашей нации, как потерявший ценность из-за недоедания. Поэтому, несмотря на нашу сложную продовольственную ситуацию, высшая заповедь нашей экономической политики заключается в том, чтобы путем включения всех немцев в экономический процесс были созданы предпосылки для нормального потребления.

4) Поскольку это потребление относится к товарам общего пользования, его можно в значительной степени удовлетворить, увеличив объем производства. Поскольку это потребление приходится на рынок продуктов питания, его невозможно удовлетворить на основе внутренней экономики Германии. Ибо, хотя многочисленные отрасли производства могут быть увеличены без лишних сложностей, урожайность нашей сельскохозяйственной продукции не может подвергаться дальнейшему существенному увеличению. В настоящее время для нас в равной степени невозможно производить искусственно определенное сырье, которого нам не хватает в Германии, или найти для него другие заменители.

5) Однако совершенно бессмысленно продолжать отмечать эти факты, т. е. заявлять, что нам не хватает продуктов питания или сырья; решающим является принятие тех мер, которые могут привести к окончательному решению в будущем и к временному смягчению на переходной период.

6) Окончательное решение заключается в расширении жизненного пространства нашего народа и / или источников его сырья и продуктов питания. Задача политического руководства состоит в том, чтобы в один день решить эту проблему.

7) Временное смягчение может осуществляться лишь в рамках нашей нынешней экономики. В этой связи необхолдимо отметить:

а) Поскольку немецкий народ будет всё больше зависеть от импорта своих продуктов питания, и он также должен, в любом случае, импортировать часть, по крайней мере, некоторых видов сырья из-за рубежа, необходимо использовать все средства, чтобы сделать этот импорт возможным.

б) Увеличение нашего собственного экспорта теоретически возможно, но на практике вряд ли осуществимо. Германия экспортирует не в политический или экономический вакуум, а в районы, где конкуренция беспрецедентно остра. Наш экспорт, по сравнению с общим международным экономическим спадом, сократился не только не больше, но фактически меньше, чем у других народов и государств. Но поскольку импорт продовольствия в целом практически не сократился, и даже скорее растет, то необходимо найти какое-то другое приспособление к ситуации.

в) Однако невозможно использовать иностранную валюту, выделенную на сырье, для импорта продуктов питания, не нанося тяжелого и, возможно, даже смертельного удара остальной части немецкой экономики. Но, прежде всего, это невозможно сделать за счет национального перевооружения. Я должен самым решительным образом отвергнуть мнение о том, что, ограничивая национальное перевооружение, то есть производство оружия и боеприпасов, мы могли бы добиться «обогащения» сырьем, которое могло бы затем принести пользу Германии в случае войны. Такое представление основано на полном заблуждении – чтобы не использовать более резкое выражение – в отношении задач и военных требований, с которыми мы сталкиваемся. Даже успешная экономия сырья за счет, например, сокращения производства боеприпасов, будет просто означать, что мы должны складировать это сырье в мирное время, чтобы расходовать его только в случае войны; то есть мы должны лишать себя в самые критические месяцы боеприпасов в обмен на необработанную медь, свинец или железо. Но в таком случае, для нации было бы лучше вступить в войну без одного килограмма запасов меди, но с полным складом боеприпасов, а не с пустыми складами, и вместо них так называемыми "обогащенными" запасами сырья.

Война делает возможным мобилизацию даже последних запасов металла. Ибо тогда это становится не экономической проблемой, а исключительно вопросом воли. И руководство национал-социалистического государства будет обладать волей, а также решимостью и жесткостью решать эти проблемы в случае войны. Но гораздо важнее готовиться к войне в мирное время! Кроме того, однако, необходимо указать следующее:

Не может быть накопления запасов сырья на случай войны, так же как не может быть накопления валютных резервов. Сегодня иногда делаются попытки представить ситуацию так, будто бы Германия вступила в войну в 1914 году с хорошо подготовленными запасами сырья. Это ложь. Ни одно государство не может заранее собрать необходимое для войны количество сырья, если война длится, скажем, год. Если бы какая-либо нация действительно могла собрать такое количество сырья, которое потребовалось бы на год, то ее политические, экономические и военные лидеры заслуживали бы повешения. Ведь они фактически откладывали бы доступную медь и железо для подготовки к войне, а не производили снаряды для этой войны. Но Германия вошла в мировую войну без каких-либо резервов. Запасы, накпопленные в то время в Германии в качестве, очевидно, резервов мирного времени, были перечёркнуты и лишены ценности мизерными военными запасами боеприпасов. Более того, количество материалов, необходимых для войны, настолько велико, что НИКОГДА в истории мира не было реального накопления запасов на протяжении любого времени! Что касается приготовлений в форме накопления иностранной валюты, то совершенно очевидно, что:

1) война способна обесценить иностранную валюту в любое время, если она не хранится в золоте, и

2) Нет ни малейшей гарантии того, что само золото можно превратить во время войны в сырье. Во время мировой войны Германия всё еще обладала очень большими активами в иностранной валюте, которая обменивалась во многих странах. Однако наши хитрые политики не смогли доставить в Германию, в обмен на эту валюту, топливо, резину, медь или олово в любом достаточном количестве. Утверждать обратное – нелепая чепуха. По этой причине и по той причине, что мы должны обеспечить питание наших людей, следующая задача является поэтому обязательной:

Недостаточно просто составлять время от времени сырьевые или валютные балансы или говорить о подготовке военной экономики в мирное время; напротив, крайне важно обеспечить поставки продовольствия в мирное время и, прежде всего, тех средств для ведения войны, которых только можно добиться с помощью человеческой энергии и активности. Поэтому я составляю следующую программу для окончательного решения наших жизненно важных задач:

I. Наряду с военным и политическим перевооружением и мобилизацией нашего народа, требуется также экономическое, осуществлямое в том же темпе, с той же решимостью и, если необходимо, с той же беспощадностью.

В будущем нельзя допустить, чтобы интересы отдельных господ играли какую-либо роль в этих вопросах. Есть лишь один интерес, это интерес нации, и только одно единственное допустимое мнение: Германия должна быть приведена политически и экономически в состояние самообеспеченности.

II. Для этой цели во всех сферах, где возможно удовлетворить наши потребности за счет немецкого производства, необходимо сберегать иностранную валюту, чтобы ее можно было применять к тем требованиям, которые ни при каких обстоятельствах не могут быть обеспечены иначе как посредством импорта.

III. Соответственно, производство немецкого топлива должно быть ускорено с максимальной скоростью и завершено в течение 18 месяцев. Эта задача должна быть атакована и выполнена с той же решимостью, что и ведение войны; ибо от ее решения зависит ведение будущей войны, а не откладывание запасов нефти.

IV. Не менее важно, чтобы массовое производство синтетического каучука было организовано и обеспечено. Утверждение, что промышленные процессы, возможно, еще не полностью отработаны, и другие подобные оправдания должны быть пресечены с этого момента. Речь больше не может идти о том, чтобы ещё подождать, потому что это привело бы к потере времени, и час опасности застал бы нас всех врасплох. Прежде всего, государственным экономическим институтам не стоит ломать голову над методами производства. Это не имеет ничего общего с Министерством экономики. Либо у нас сегодня есть частная отрасль, и в этом случае ее задача –  ломать голову над методами производства, либо мы считаем, что определение методов производства является задачей государства, и в этом случае нам больше не нужна частная промышленность.

V. Вопрос о стоимости этого сырья также совершенно не имеет значения, поскольку в любом случае нам лучше производить в Германии более дорогие шины, которые мы можем использовать, чем теоретически дешевые шины, для производства которых однако Министерство экономики не может выделять иностранную валюту и, следовательно, которые не могут быть произведены из-за нехватки сырья и, следовательно, не могут использоваться вообще. Если мы в любом случае вынуждены строить крупную внутреннюю экономику по принципам автаркии – а мы к этому вынуждены – ибо сетования на наши проблемы с иностранной валютой ни в коем случае не решат проблему, тогда цена на индивидуально рассматриваемое сырье больше не играет решающей роли.

Далее, необходимо максимально увеличить производство железа в Германии. Возражение о том, что мы не в состоянии производить из немецкой железной руды с содержанием 26 процентов такую ​​же дешевую чугунную сталь, как из 45 процентов шведских руд и т. д., не имеет значения, поскольку перед нами стоит вопрос не о том, что мы предпочли бы делать, но только о том, что мы можем сделать. Более того, возражение о том, что в этом случае все немецкие доменные печи должны быть переоборудованы, в равной степени не имеет значения; и, более того, это не касается Министерства экономики. Министерство экономики просто ставит национальные экономические задачи, а частная промышленность – их выполняет. Но если частная индустрия считает, что она не в состоянии это сделать, то национал-социалистическое государство сможет решить эту задачу самостоятельно. В любом случае, в течение тысячи лет у Германии не было иностранных железных руд. Еще до войны перерабатывалось больше немецких железных руд, чем в период нашего худшего спада. Тем не менее, если у нас еще есть возможность импорта дешевых руд, то и прекрасно. Но будущее народного хозяйства и, прежде всего, ведения войны не должно зависеть от этого.

Кроме того, необходимо немедленно запретить дистилляцию алкоголя из картофеля. Топливо должно быть получаемо из земли, а не из картофеля. Вместо этого мы обязаны использовать любую пахотную землю, которая может стать доступной, для выращивания пищевых продуктов для людей или животных или для выращивания волокнистых продуктов.

Кроме того, нам необходимо как можно быстрее сделать наши поставки промышленных жиров независимыми от импорта и получать их из нашего угля. Эта задача была решена химически и требует фактического решения. Немецкая экономика либо пойдет на новые экономические задачи, либо окажется совершенно некомпетентной, чтобы выжить в этот современный век, когда советское государство разрабатывает гигантский план. Но в этом случае обанкротится не Германия, а самое большее несколько промышленников.

Кроме того, необходимо увеличить добычу в Германии других руд, независимо от стоимости, и, в частности, максимально увеличить производство легких металлов, чтобы тем самым произвести замену некоторым другим металлам.

Наконец, для перевооружения необходимо уже сейчас, когда это возможно, использовать те материалы, которые должны и будут заменять высококачественные металлы во время войны. Лучше рассмотреть и решить эти проблемы в мирное время, чем ждать следующей войны, и только тогда, среди множества задач, попытаться провести и эти экономические исследования и методические испытания.

Итого: я считаю необходимым, чтобы теперь, с железной решительностью, 100-процентная самообеспеченность была достигнута во всех тех сферах, где это возможно, и не только национальные потребности в наиболее важном сырье должны стать независимыми от других стран, но мы также должны таким образом сохранить иностранную валюту, которая в мирное время нам необходима для нашего импорта продуктов питания. Я подчеркиваю, что единственную подлинную экономическую мобилизацию я вижу в решении этих задач, а не в сдерживании производства вооружений в мирное время для сохранения и накопления сырья для войны.

Я также считаю необходимым немедленно провести расследование в отношении просроченной задолженности в иностранной валюте перед немецким бизнесом за рубежом. Нет сомнений в том, что неополаченные требования немецкого бизнеса огромны. Также нет никаких сомнений в том, что за этим в некоторых случаях скрывается презренное желание обладать какими-либо средствами за границей, которые, таким образом, выводятся из-под контроля внутренней экономики. Я считаю это преднамеренным саботажем нашего национального самоутверждения и защиты Рейха, и по этой причине я считаю необходимым, чтобы Рейхстаг принял следующие два закона:

1) Закон, предусматривающий смертную казнь за экономический саботаж, и

2) Закон, предусматривающий ответственность всего еврейства за весь ущерб, нанесенный отдельными образцами этого сообщества преступников немецкой экономике и, следовательно, немецкому народу.

Более того, только выполнение этих задач в форме многолетнего плана по обеспечению независимости нашей национальной экономики от иностранных государств позволит впервые потребовать жертв от немецкого народа в экономической сфере и в сфере продовольствия, в этом случае люди будут иметь право требовать от своих лидеров, которых они слепо признают, чтобы они решили проблемы в этой сфере беспрецедентными и решительными действиями, а не просто обсуждали их, и чтобы они решили их, а не просто констатировали их!

Прошло почти четыре драгоценных года. Нет никаких сомнений в том, что к настоящему времени мы могли бы быть полностью независимыми от зарубежных стран в сфере поставок топлива, поставок каучука и частично также поставок железной руды. Так же, как мы сейчас добываем 700 000 или 800 000 тонн нефти, мы могли бы производить 3 миллиона тонн. Так же, как сегодня мы производим несколько тысяч тонн каучука, мы могли бы уже производить 70 000 или 80 000 тонн в год. Так же, как мы увеличили добычу железной руды с 2 с половиной миллионов тонн до 7 миллионов тонн, мы могли бы перерабатывать 20-25 миллионов тонн немецкой железной руды и, при необходимости, даже 30 миллионов. В течение четырех лет было достаточно времени, чтобы понять, что мы не можем сделать. Теперь необходимо заявить, что мы можем сделать.

Я ставлю, настоящим, следующую задачу:

I. Немецкая армия должна стать боеспособна в течение четырех лет.

II. Немецкая экономика должна стать готова к войне в течение четырех лет.